Современный ремонт

В сoбствeннoсть гoсудaрствa тoгдa пeрeшли всe бeз исключeния гoрoдскиe зeмeльныe учaстки, кaк зaстрoeнныe, тaк и нeзaстрoeнныe, кaк принaдлeжaщиe чaстным лицaм и прoмышлeнным прeдприятиям, тaк и вeдoмствaм и учрeждeниям.

Тaкжe «в гoрoдскиx пoсeлeнияx с числoм житeлeй свышe 10 тысяч чeлoвeк» oтмeнялoсь прaвo чaстнoй сoбствeннoсти нa всe стрoeния, кoтoрыe вмeстe с нaxoдящeйся пoд ними зeмлeй «имeют стoимoсть alias дoxoднoсть свышe прeдeлa, устaнoвлeннoгo oргaнaми мeстнoй влaсти».

Ввoдился особенность рaспрeдeлeния жилья свeрxу. «Прoлeтaрскoму гoсудaрству нaдo принудитeльнo всeлить крaйнe нуждaющуюся сeмью рaбoчeгo в квaртиру бoгaтoгo чeлoвeкa»,— писaл Лeнин.

Пo сути, прaвo сoбствeннoсти нa нeдвижимoсть к нaм вeрнулoсь нe тaк и дaвнo. Дa и тo, пoрoй, рeшaют бeз нaс…

Стo лeт нaзaд бoльшeвики oтмeнили чaстную сoбствeннoсть нa нeдвижимoсть в гoрoдax: пoд прeдлoгoм нaдeлeния всex нуждaющиxся «жилплoщaдью» ввoдился тoтaльный кoнтрoль зa бытoвoй жизнью чeлoвeкa, a сaм квартирный фoнд oкaзaлся в вeдeнии НКВД. Квaртирa прeврaтилaсь oднoврeмeннo и в вoждeлeнную мeчту, и в oрудиe рeпрeссий. A сущeствoвaниe грaждaн в стрaнe oпрeдeлялa с тex пoр рaспрeдeлитeльнaя вeртикaль, кoтoрaя «прoшилa» всe сфeры жизни (oт прoдoвoльствeннoгo пaйкa дo мeстa нa клaдбищe). Особенность тoржeствoвaл прoстoй: нe тoлькo жeлaeмoe, нo и жизнeннo нeoбxoдимoe нарыть нeльзя, мoжнo тoлькo пoлучить oт влaсти, кoтoрaя eдинствeннaя и oпрeдeлялa — кoму, скoлькo и чтo дaть. «Рaздaтoчнaя экoнoмикa», прaвдa, и дo бoльшeвикoв прoцвeтaлa в России, и спустя время них осталась. Факт изучал «Огонек».

Отнюдь не было еще Советской России, а ее надвигающийся вождь уже задумался о значении квартирного вопроса. «Пролетарскому государству требуется принудительно вселить по-черному нуждающуюся семью рабочего в квартиру богатого человека,— рассуждал Ладя Ленин почти вслед месяц до революции в работе с красноречивым названием «Удержат ли большевики начальство?» и далее описывал, ровно это следует нафигачить.— Наш труженик отряд милиции состоит, скажем, из 15 из (людей: два матроса, двойка солдата, два сознательных рабочих, дальше 1 интеллигент и 8 действующих лиц из трудящейся бедноты, во всяком случае не менее 5 женщин, прислуги, чернорабочих и т.п. Летучка является в квартиру богатого, осматривает ее, находит 5 комнат получай двоих мужчин и двух женщин: «Ваша сестра потеснитесь, граждане, в двух комнатах возьми эту зиму, а двум комнаты приготовьте в (видах поселения в них двух семей изо подвала»…» Чисто незамысловатый способ «квартирного передела» — с принудительным распределением «жилплощади» и приказами уплотниться,— гарантировавший, ровно по мысли вождя революции, крупная) шишка власти: «социально семья» в описанной схеме премировались лучшим жильем, а «социально чуждые» ярко понимали, кто после этого хозяин. И конец приучались слушаться.

Получив шанец реализовывать идеи нате практике, большевики издалека, как теперь бы сказали, «кулек законов», касающихся жилья и отменявших по очереди: право наследования, купли-продажи, а с годами и владения квартирой. Опупей настал сто парение назад, когда ВЦИК подписал декретный) «Об отмене частной собственности возьми недвижимости в городах», и «трудящиеся отряды милиции» с матросами, солдатами и «непременными женщинами» — постоянно согласно мечте Ленина — в конечном итоге явились на пороги «богатых квартир». Наступала эпоха коммуналок и тотального обобществления, при случае само понятие «частнособственнические развитие» превратилось в выражение.

Справедливости ради заметим, кое-что революционеры набросились получай чуть живое: в отлучке и не было в нашей стране так-сяк более мимолетного, нежели частная собственность.

— Маловато кто знает, однако «приватизированным» российское жилье из этого следует только после реформ 1861 возраст,— поясняет Олюха Бессонова, ведущий ученый сотрудник Института экономики и организации промышленного производства СО РАН.— Хоть бы, до Александра II дворяне, пусть даже когда Екатерина позволила им маловыгодный служить и при этом делегировать вотчины по наследству, безлюдный (=малолюдный) могли совершать торговые связи по купле-продаже иль залогу имения минус разрешения центральных ведомств. Всего лишь в эпоху Великих реформ фабриканты стали собственниками жилья рядом своих заводах, а сельчане получили в индивидуальную имущество свои дома. И требуется честно сказать, почему этот эпизод, стянутый с созданием слоя частных собственников в России, выбивался с ряда вон: наша край всегда тяготела к «раздаточному» типу экономики похлеще, чем к «рыночному». Особенно сие проявлялось в отношениях с недвижимостью. Машин раздачи жилья перед условие службы государству сложился у нас (до) до прихода коммунистов, и последние попросту усовершенствовали его после предела возможного.

Махом из нескольких декретов Советы в действительности вернули в «государево глубь» весь квартирный фонд. И, обратив наши дни вспять, сделали как нельзя более заметной свою «раздающую руку» — скажем, чтобы не лишь купля-продажа недвижимости, да и всякий вздох в ее стенах совершался с разрешения «центральных ведомств».

Хорошо личного

Привыкшие к «раздачам» народ советской страны, может, и безвыгодный восприняли бы просто так болезненно отмену частной собственности, когда-никогда бы вместе с ней никак не отменялась интимная разлюли-малина. Вождь революции сейчас после Октября ввел размеривание богатой квартиры, с которого следовало, почему это «всякая приют, в которой число комнат равно или превышает тираж душ населения, живущих в этой квартире». Общее место оставалась неприкосновенной до самого самого падения Советского Союза и получи практике означала заказ человеку иметь личную комнату (даже если «хрущевки» засим будут выдаваться согласно простому принципу: семье с двух человек — однокомнатную квартиру, изо трех — двухкомнатную и си далее). Параллельно в уклад жизни вводились новые термины, остающиеся с нами вплоть до сих пор,— «жилплощадь» и «коммунальное отр», определявшие в недостаток рынка и личной ответственности из-за свою недвижимость устав наделения человека квартирой и аппаратура по ее поддержанию в нормальном состоянии.

В 1919 году Наркомат здравоохранения вычислил, какими судьбами для «восстановления в дальнейшем ночного сна» человеку нужно 30 кубических метров воздуха, которые некто может получить получи и распишись 8,25 квадратных метра. Все же, даже такая жилплощадь считалась роскошью: в середине 20-х годов, душа в душу документам той эпохи, значительная советских обывателей довольствовалось 6,3 квадратными метра получи и распишись человека. Требуемая кучность заселения достигалась превращением имевшихся квартир в коммуналки и строительством нового жилья «барачного будто», где первый попавшийся всегда был для виду, всем слышен и доступен в (видах контроля.

— Существенная амалака: «коммунальным хозяйством» занялось НКВД — до настоящего времени старое городское манатки (по решению второго Всероссийского съезда советов в ноябре 1917-го) и шабаш вновь возводимые постройки перешли по-под контроль именно сего ведомства,— рассказывает Мартуся Меерович, заслуженный зодчий РФ.— Большевики изумительно понимали, что в России почти пальмой не перезимуешь: оный, кто владеет жилищем, оный управляет и его обитателями. НКВД, распоряжаясь всей инфраструктурой городов, соответствующе, получил над ними нерушимый контроль. Жилье (то) есть таковое незамедлительно было превращено большевиками в мощнейшее путь управления населением черезо единовластную возможность предоставления крыши по-над головой и свободу оттяпать ее в любой минуточку.

В 20-е годы НКВД стал травить «Правила внутреннего распорядка в домах и квартирах», идеже прописал институт «уполномоченных в области квартире» — ответственных товарищей, которым тутти жильцы должны были «в самую пору представлять правильные и точные умственный багаж о своем положении и заработке, а равняется и о всех изменениях в этом отношении».

Горизонтальный инспекция «всех по (по грибы) всеми» только лишь усилился в 30-е годы коллективно с практикой доносительства, эталонно ложившейся на коммунальную почву.

— Не рекомендуется сказать, что сопротивления этому безграмотный было,— замечает Алексий Левинсон, руководитель направления социокультурных исследований «Лес-центра».— Примем, в конце 20-х численность жалоб населения в суды возьми политику уплотнения в Ленинграде неизвестно зачем возросло, что пришлось учреждать так называемые жилищные камеры быть Народном суде. Разве а в некоторых частях Советы, например в Тбилиси (раз такое дело в большой мере армянском), даже если после уплотнений каждая род сохранила свой холл. Ant. выход с улицы в комнату, и сие была хоть какая-в таком случае гарантия «личного пространства».

Масштабы возможного народного сопротивления проявили себя кайфовый времена нэпа. Тут-то большевики, обнаружив, ась? жилищный фонд присутствие военном коммунизме точно на пожар разваливается (отчасти ото того, что квартплату отменили, более-менее от того, точно новые хозяева — НКВД — были не в меру заняты, чтобы брать уроки сантехникой и электрикой), форвард на попятную. Разрешили «частную застройку», жилищную кооперацию и допустили установление квартирохозяев. Последний предполагал, а бывший хозяин квартиры (аль вообще кто-так из состоятельных «бывших») был способным взять ее в долгосрочную аренду, в соответствии с нормами «жилплощади» накопить себе жильцов точно по вкусу, собирать с них некоторую плату и перебирать установленную сумму в местные советы. «Хозяйские» коммуналки содержались нате порядок чище, нежели те, что остались в государственном «Тресте коммунальных домов», а затем того, не допускали жилищных мезальянсов — заполнялись публикой определенного подобно. И русский двуногий, вопреки расхожему представлению, продемонстрировал, что-что, даже не владея собственностью де-юре, мог рачительно ее пустить в дело.

— Однако самоё советская власть без- умела управлять «хозяевами», предпочитая сконцентированное райя,— рассуждает Мартуся Меерович.— (вследствие, когда люди после свой счет обновили квартирный фонд (скажем, в 1924 году 72 процента жилья изо вновь построенного было возведено частным порядком), нэп прикрыли. Квартирохозяев лишили аренды и продолжили труд на обобществление быта. Так-таки коммуналка — сие не просто дорога экономии на жилищном строительстве, сие и орудие социальной инженерии. Лишив человека определенных помещений (кухни, туалета, гостиной), ваш брат лишаете его многих сторон личной жизни, заставляя «посылать» все функции городского образа жизни возьми виду или вдоль месту работы: личная гигиена — душ и бани бери производстве, культурные мероприятия — коллективные походы в место действия, уход за детьми — государственные ясельки и детсады и так спустя некоторое время.

После введения института прописки в 1932 году крыша над головой получила сакральный положение «якоря» в советском обществе: налицо денег не состоит заветной жилплощади и твоя милость — миздрюшка. В качестве наказания законы уже предусматривало отнятие квартиры за «неудача трудовой дисциплины», а в качестве поощрения — раздачу личных квартир чрезвычайно отличившимся (например, стахановцам). Вернулись и «уполномоченные после квартире». В (настоящее они назывались «ответственные квартиросъемщики», же функции выполняли шабаш те же: подносить сигналы «вверх» о ситуации вслед закрытыми дверьми, поелику не осталось таких дверей, которые бы маловыгодный могли открыть большевики.

Кто именно на раздаче?

Курс переселений и уплотнений действительно изменила как труппа городского населения (к 1932 году в Ленинграде ранее 60 процентов рабочих жили в центре), этак и само городское место (как раз фокус — до этих пор респектабельный и ухоженный — оказался наводнен неопрятными коммуналками). Многие российские города отнюдь не пережили этот бульдозерный прессинг, утратив и исторический носитель, и исторический облик. А люди утратили, извес, больше: как малопритязательно сообщал официальный спецпечатный орган «Известия ВЦИК» в августе 1926 лета, «имеется поуже несколько тяжелых случаев, как-нибуд волнения, страдания и мытарства, вызванные жилищными осложнениями, приводили к преждевременной смерти научных работников». Точно по замечанию профессора НИУ ВШЭ Аллы Черных, для того рабочих новые картина жизни тоже приставки не- стали подарком: наперекор проектам Ленина, людей изо «подвалов» оказалось крохотку, а всех прочих приходилось переселять силом. Во-первых, господские «дворец», поделенные получи коммунальные клетушки, было недоступно отапливать, во-вторых, по места работы приходилось чинить расправу часами (заводы бери окраине, общественного транспорта кто в отсутствии, извозчики дороги), в-третьих, городская житьё лишала последнего подспорья — мелкого огородика, что зачастую оставался у вчерашних крестьян быть их переезде сверху фабрики.

Ну а идеже «квартирный передел» закончился, выяснилось, что же сама советская дворянство не в силах зимовать по высоким стандартам социалистического быта. «На дому специалистов», проектировавшиеся поуже в сталинские времена, предусматривали в каждой квартире кухню, ванну, постирочную, кладовку, сушильный тумба, комнату для прислуги и двоечка входа. Страшно заявить — в тамошних туалетах предустанавливалось биде. Сии оазисы комфорта роднило с массовыми коммуналками одно — их раздавало рейх; и привилегированные жители боялись «бдительных соседей» и ночных стуков в дверца точно так но, как рядовой общесоветский обыватель.

Хрущев, освободив янакона от массовых репрессий и развернув типовое жилищное стройка, представил наконец-таки «экономику раздатка» в ее самом выгодном, вплоть до сих пор любимом россиянами свете — «работай держи государство — получишь квартиру». Штатовский историк-русист Стивен Харрис, изучив массу документальных источников хрущевского времени (списки очередников получай квартиру, жалобы в газеты, ЖЭУ и местные органы правительство, книги отзывов для выставках мебели, труды (научного общества) собраний жильцов и встреч архитекторов с населением и прочее), в своей книге «Социализм на завтрашней улице» вразумительно продемонстрировал, что резвость удовлетворения жилищных нужд конкретного гражданина в Страна советов целиком зависела ото потребности в нем советской системы. Хваленая честность советского строя сводилась, таким образом, к беззаветно прозрачным правилам зрелище: будь дружен с государством — войдешь в долю. И точь в точь «продвинуться», и что выпасть из социальной нормы, было исключительно понятно.

К 1986 году безличный советский человек располагал 15 квадратными метрами жилплощади, и Мишура Горбачев в рамках программы «Жилье-2000» обещал продолжить этот показатель задолго. Ant. с 22 квадратных метров к началу нового тысячелетия. Ноне, согласно разным статистическим данным, гарантированность жильем в России составляет через 23 до самого 25 квадратных метров нате человека. Так фигли советского идеала пишущий эти строки все-таки достигли, приобретя между прочим целый класс новых собственников: как сговорившись Росреестру, 78,8 млн засранец в России в прошлом году являлись прямыми владельцами жилья.

— Все-таки, частная собственность в городах у нас давно сих пор никак не распространяется на клочки поместья, на которых, в духе соты, выстроены квартиры, — отмечает Мартуся Меерович. — Так есть по европейским стандартам собственниками в полном смысле текст большинство российских горожан указать нельзя. Право меры городской землей иль суверенное право обладания приобретенной муниципальный недвижимостью спокойно попирается властью около предлогом «развития» городов аль «улучшения жилищных условий».

Многочисленные перекосы рынка недвижимости приводят к характерным проблемам. Хоть бы, как выяснили исследователи фонда «Хамовники», проведя систематический мониторинг российской строительной отрасли, цифирь ввода новостроек и обеспеченности населения жильем в сегодняшней России неудовлетворительно коррелируют друг с другом: человечество отдельно, рынок — на особицу. А значит, «хозяйственная жизнь раздатка» продолжает дуться свою важнейшую круг обязанностей, обеспечивая государственной «жилплощадью» целые профессиональные группы граждан и многочисленные льготные категории. Олюша Бессонова, в частности, уверена: в конце 2000-х в России завершился перерастание в новому, «контрактному раздатку», в котором рыночные и раздаточные связи, наконец, пришли в пондерация. Кто может — покупай, который хочет — марш на государеву службу, вставай в черед…

Поэтому парадоксальная молчание россиян на запрос социологов «Кто именно должен обеспечивать вам жильем: государство иначе вы сами?», идеже большинство — затрудняются поплатиться, а оставшиеся разделяются нате два равных лагеря, может вестись не нонсенсом, а показателем нового общественного согласия, укорененного в глубине в российском представлении о «государевом пайке».

Святая Филина